[ta-ly]

Меня никто не салил стихотворным флеш-мобом, но мне захотелось.
Решила запостить стихи из числа любимых, но тех авторов, которых в ленте своего избранного или не встречаю вообще, или встречаю редко.

Дмитрий Бушуев
НАША ОСЕНЬ ПРИШЛА. ВЕЛИЧАЕМ
- Доктор Редлих, как осень удушлива. К черту портвейн,
в золотистом угаре московскую ночь скоротаем.
Вы захлопнете бабочку в свой портсигар, застегнете портфель
и с одышкой немецкой расскажете басню за чаем:

- Как тяжел ваш Хемницер! Не русского корня родня, -
Как тяжел Лафонтен! (вот и щипчики рядом блеснули -
«это только для сахару» - предупредили меня)…
- Доктор Редлих, как осень удушлива… Осень в загуле.

Ну а что ж не видать - не слыхать лаборантки Гельштейн,
мне на черный денек пригодилась бы баночка с ядом.
- Лаборантка Гельштейн? Вся ушла на дешевый портвейн,
убежала в дурную поэзию за листопадом.

И все книги мои заросли сизым мхом и быльем,
ей расскажете сны - все опошлит махровым фрейдизмом,
с антикваром связалась, подержанным стала старьем,
а живет, как улитка в граненом стакане осклизлом.

Погуляли на даче - рояль утопили в пруду.
Чернолаковый «Бекер», прощай мой дружок однокрылый!
Выпьем лишний глоток - биополем загасим звезду,
я уже не боюсь, если в спальне кричат гамадрилы.

- Доктор Редлих, расплачемся вместе! Как осень скучна…
Дней в остатке, мы чинно обряд совершаем за чаем,
лаборантка Гельштейн нам сегодня совсем не нужна -
наша осень пришла. Величаем ее, величаем.

Фёдоров Василий
ДРУГУ

Не удивляйся,
Что умрешь.
Дивись тому,
Что ты живешь.
Дивись тому,
Что к сердцу близко
Однажды ночью голубой
Горячая упала искра
И стала на земле тобой.
Не скифом
И не печенегом,
Минуя сотни скорбных вех,
Ты сразу гордым человеком
Явился
В наш двадцатый век.
- Мы - люди.
Нас легко обидеть.-
Но ты подумал ли хоть раз,
Что я бы мог и не увидеть,
Мой друг,
Твоих печальных глаз?
Нас, гордых,
Жизнь не стала нежить,
Нам горький выдался посол.
Мы люди,
Нас легко утешить
Напоминаньем больших зол.
В любви,
В крови,
В огне боренья,
Со славой тех, кто первым пал,
Сменялись,
Гибли поколенья
За это все, что ты застал.
Все чудо:
Солнце, весны, зимы.
И звезды, и трава, и лес.
Все чудо!
И глаза любимой -
Две тайны
Двух земных чудес.
Да будь я камнем от рожденья,
Я б в жажде все одолевать
Прошел все муки превращенья,
Чтоб только
Человеком стать.
Не удивляйся,
Что умрешь.
Дивись тому,
Что ты живешь.


А. Семенов (стихотворение найдено в книге "Звезда Запада" Мартьянова, автор стихотворения мне не знаком, если кто-то о нем что-то расскажет, или даст ссылку - моя благодарность)
Уходит корабль погребальным костром
От берегов
Рефрен повторяя, волна за бортом
Поет — вечный скальд —
О грозной судьбе, что не минет
Ни нас, ни богов.
О мерном прибое, где сгинет
Гранит этих скал.
На запад ветрило спешит, вслед за днем,
Будто душа.
И падают искры горячим дождем
На черную зыбь.
А пламя пожара не сменит
Скользящий свой шаг
По водам, глубоким как время.
И память не смыть.
И стрелы, горящие стрелы вдогон
Наших долгов.
И мир уплывает в грядущий огонь
К концу тающих лет.
Поют его крепкие весла
В руках у богов,
И, что бы там ни было после,
В волнах наш след.

Вера Павлова

Они влюблены и счастливы.
Он:
– Когда тебя нет,
мне кажется –
ты просто вышла
в соседнюю комнату.

Она:
– Когда ты выходишь
в соседнюю комнату,
мне кажется –
тебя больше нет.

Елена Рощина
Благослови тяжесть черной земли,
Каторжность всех бесполезных трудов,
Боль и смятенье — прими и внемли
Знаку дорожному лунных столбов.
Ветер в глаза поцелует, как принц.
Крошки-планеты — росинки цветка,
Тень на щеках от дремотных ресниц
Ляжет, как легкий изгиб лепестка.
Тайну пророчеств прошепчет трава,
У изголовья земного пути —
Тихо послушай простые слова,
Жизнь, за терпенье и веру — прости!

Ночью на окнах растает слюда,
Медленно, сонно напишет перо:
В мире никто не ушел навсегда,
И бесконечно, и щедро добро.
Не было атома бедствий, разлук,
Не иссякала река Бытия,
Мужеством — в ковшике сомкнутых рук
Да утолятся печали твоя...