Любовь.

Эта тема во все времена волновала людей, и, конечно, находила отражение в произведениях искусства – картинах, музыке, литературе… Более всего в литературе.

Одним из самых монументальных произведений о людях и любви мы можем назвать пьесы Уильяма Шекспира. Отелло – о любви ревнивой и страстной, Король Лир – о любви дочерней и отцовской, Укрощение Строптивой – о любви тернистой, но счастливой, Ромео и Джульетта – о любви всепрощающей и – быть может? – исцеляющей.

Наверное, Ромео и Джульетта – одно из самых известных – вообще – произведений Шекспира, верно? «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте» - кто из нас не слышал этих слов?

Этот сюжет очень популярен; есть, по меньшей мере, пять фильмов, поставленных по этой пьесе, балеты, оперы; не так давно, в 2001 году, во Франции был поставлен мюзикл.
Вот о нем мы сейчас и поговорим.

читать?Продюссер – Жерар Ловин, автор музыки и либретто – Жерар Пресгурвик, хореограф – Реда…Но давайте-ка лучше посмотрим, что же здесь есть такого, чего нет у Шекспира.

Больше всего бросается в глаза наличие нового персонажа. Абсолютно оригинального в плане существования и столь же оригинального в плане идеи. Это Смерть.

Женщина с косой, но не та, которая встает перед глазами, нет! Смерть здесь – жгучая брюнетка в белом наряде, символизирующем саван, и длинной косою до пят. И это, на мой взгляд, потрясающая находка, добавляющая свежести и новизны в знакомый сюжет, по сути, не меняя его.

Кроме этого несоответствия, есть еще пара других, поменьше.

Например, в нашем мюзикле нет лорда Монтекки. Как? Да просто нет, и все. И леди Монтекки от тоски по сыну не умирает.
Почему? А вот почему: отсутствие лорда Монтекки нарушают симметрию враждующих кланов (мать-отец-сын и мать-отец-дочь) и придает Ромео дополнительные мужественные черты, ведь за отсутствием отца он – глава семьи. Таким образом, леди Монтекки приобретает мюзикле большую значимость и иную судьбу – теперь ее смерть неприемлема, потому что она остается единственным человеком, который будет оплакивать потерю Ромео и примиряться с Капулетти.

А некоторые персонажи изменили свой характер. Так, Бенволио, чей задиристый нрав нам открывает Меркуцио («Ты похож на тех, кто в трактире кладет на стол шпагу со словами “Пронеси Господи”, и хватается за нее после второй чарки без надобности. <…> Ты горяч, как и все в Италии, и так же склонен к безрассудствам и безрассуден в склонностях») в постановке ни разу этого самого нрава не выказывает, наоборот, из тройки друзей (Ромео, Бенволио и Меркуцио) кажется самым трезвым и рассудительным. К этому его принуждает роль вестника судьбы, которую он приобретает, сообщая вместо Балтазара Ромео о смерти жены.

Или вот лорд Капулетти. Никто не скажет, что в пьесе он чувствительный и нежный отец. На отказ Джульетты выйти за Париса он реагирует более чем бурно («А вот в четверг, пожалуйста, изволь пойти венчаться в храм с Парисом, или тебя я на веревке притащу. В чем держится душа, холера, падаль!»). В мюзикле же он – полная противоположность. Не только в сцене в склепе, как в оригинале, он показывает свою любовь к дочери, – на протяжении всего действа лорд Капулетти не раз выказывает волнение за нее (ария «Предложение руки»: “Тяжёлый грех брать сердце до его часа”; ария «Иметь дочь»: “И когда придет тот день, когда один из них возьмет мою дочь, называя меня господин, я навсегда закрою на двойной оборот моё сердце и стану глухим”) Такая смена характера полнее раскрывает нам образ Джульетты, которая, с таким понимающим и чутким отцом, становится еще более женственной, нежной и гордой.

Более полно, чем в пьесе, раскрыты образы Тибальта и князя. Тибальт, например, вместо задиристого «кота», обеспокоенного только тем, как бы навалять Монтекки, оказывается запутавшимся в противоречиях несчастным человеком, о чем он и поет нам в арии «Я не виноват»: “У меня украли моё, меня предали, я сын ненависти и презрения. Мне надели шоры, и сказали мне: «они хотят войны, ты тоже захочешь её», и я вырос в тени чувств слишком темных, слишком мрачных для ребенка. Одинок, я совсем один. Моя ли вина, что родители сделали из меня того, кто я есть, кого ты видишь. Это не моя вина! Я их рука мести, и я должен им повиноваться”. Также мы узнаем, что Тибальт и Ромео-то хотел убить не просто так, из давней ненависти, а из ревности: он любил Джульетту. Об этом он повествует в арии «В этот день»: “Я видел, как она росла, я вижу, как она уходит с ним. Как она может любить сына Монтекки? Эта свадьба не попадает в порок и добродетель. Этот день, этот день… Сегодня я оповещаю: да, мой друг, я собираюсь тебя убить, нет ранить, как она ранила меня. Джульетта, я заставлю его заплатить за твою слабость! Женщины – лишь тюрьмы. Мою я сделал в сердце Джульетты в 15 лет”.

Точно так же нельзя сказать, что в оригинале так уж ярко прописан образ князя. Он появляется изредка, в качестве этакой «карающей длани». В мюзикле мы узнаем, как ему тяжело этой «дланью» быть:
“Мне завидуют, но чему? Говорят, они, рассказывая обо мне, боятся меня, верят мне; чтобы им было тепло, я мерзну. Я буду жертвовать всем, чтобы охранять вас” (ария «Власть»)

В «Ромео и Джульетте» не последнюю роль играют сцены боев и смерти: драка людей Монтекки и Капулетти в начале, дуэль Тибальта и Меркуцио, дуэль Ромео и Тибальта, смерти Ромео и Джульетты. В то же время, на протяжении всего спектакля мы не видим ни кинжалов, ни шпаг, ни склянок с ядом – их успешно заменяет Смерть. Она не произносит ни звука, лишь подтанцовывает, выразительно вглядывается в героев-смертников и жадно обнимает (а Ромео, особенно ей нравящегося, даже целует) тех из них, кого через минуту заберет в царствие свое навсегда.

И еще одно небольшое отступление от канона – сразу после мнимой смерти Джульетты. Мы не видим, как убиваются ее родные; и страдает по Джульетте, а заодно и по Ромео… Бенволио. Это – как еще неосознанный, первый, робкий шаг к примирению семейств.
Но довольно о текстах, поговорим об… антураже. То есть о костюмах и декорациях.

Первое, что бросается в глаза – это выстроенные на контрасте гаммы нарядов обоих враждующих семейств. Костюмы Монтекки – всех оттенков синего, Капулетти же наряжены в красное; и этот контраст делает ясными и интересными массовые сцены. Контрастируют также – от и до – леди Монтекки и леди Капулетти. Первая – высокая, крупная женщина с длинными темными волосами и низким, густым голосом; вторая – хрупкая и миниатюрная, больше похожая на куклу тонкоголосая блондинка. Лоренцо и монахи обряжены в серые рясы, князь и стража – в костюмы серебристо-черные, наряд Париса – золотистый. Со свадьбы и до финального поклона не наденут больше Ромео и Джульетта цветов своих семей. Это – символ их отчуждения от многолетней вражды, презрения к ней, такой бессмысленной и жестокой.

Единая декорация, включающая в себя одновременно и спальню Джульетты, и ее балкон, и келью Лоренцо, и до поры до времени скрытый склеп, объединяет все события и после появления склепа пронзает зрителя мыслью о неотвратимости судьбы героев.
Яркие танцы, зрелищные массовые сцены становятся еще более выпуклыми благодаря виртуозной игре света. Например, в дуэли между Тибальтом и Меркуцио свет становится чуть ли не самым главным компонентом сцены.

Лично для меня этот мюзикл, наверное, навсегда останется одним из самых любимых. Увидев его впервые шесть лет назад, еще без перевода, я с тех пор сотни раз пересматривала, разучивая наизусть либретто… Конечно, не последнюю роль сыграли талантливые, удачно подобранные и – да что уж там – просто красивые актеры, прекрасная музыка, прозрачность сюжета…

И мне кажется, что, хоть это и не каноничная постановка, она, благодаря интересным режиссерским находкам, позволяет нам ярче и полнее раскрыть такое глубокое произведение, как «Ромео и Джульетта»

И фото. Дамьен Сарг (Ромео)


Сесилия Кара (Джульетта)



Грегори Баке (Бенволио)



Филлип д'Авилла (Меркуцио)


Том Росс (Тибальт)



Ну и немного видео:

On Dit Dans La Rue (На улицах говорят)]


Amier (Любить)


Les Rois Du Monde (Короли ночной Вероны)